Здравствуйте! Меня зовут Светлана, и я журналист. Я хочу сказать несколько слов о себе.
Я родилась в Пскове, закончила обычную городскую школу и затем исторический факультет псковского тогда еще пединститута. В журналистику я пришла случайно, вот буквально по объявлению – «Псковская губерния» набирала новый штат сотрудников, и листовки об этом висели на факультете. Я решила попробовать, и сразу поняла, что это мое. Что именно этим я и хочу заниматься.
Я сама, через практику и критику, освоила эту профессию. Я не просто выучила, а внутренне осознала и приняла принципы, по которым работает журналистика во всем мире. Оказалось, что тут все просто: видеть общественно-важные темы, давать возможность высказаться всем сторонам, отделять мнения и факты. Я научилась не замалчивать проблемы и анализировать происходящее, чтобы помогать аудитории понимать, что происходит.
Это – обычная работа журналиста. И когда я зачитывала на «Эхо Москвы в Пскове» свою колонку после теракта в Архангельске, я выполняла обычную журналистскую работу: пыталась разобраться в произошедшем. Пыталась понять, что толкнуло 17-летнего анархиста на преступление, жертвой которого, в первую очередь, стал он сам. Понять это необходимо, чтобы подобное не повторялось, никогда и нигде.
Мотивы наших поступков определяет не только эмоциональное состояние, но и жизненный опыт. Жизненный опыт архангельского террориста целиком и полностью сложился в 21 веке, при путинском режиме. Его взросление пришлось как раз на период закручивания гаек, когда начиналось Болотное дело, и десятки молодых людей получили реальные тюремные сроки по липовым полицейским рапортам.
Тогда общество это пропустило. Так же как раньше пропустило разгром НТВ, дело ЮКОСа, отмену губернаторских выборов и так далее. Пространство свободы в нашей стране сжималось постепенно, медленно, но неуклонно. Я и другие мои коллеги, независимые журналисты, писали об этом постоянно, все эти годы. С сожалением отмечая, что большинство нас не слышит.
И вот мы пришли к тому, к чему пришли: уголовные дела по картинкам «Вконтакте» и реальные тюремные сроки за слова. Мне грозит до семи лет тюрьмы за то, что я просто делала свою работу.
Но как бы это ни было ужасно для меня лично, я продолжаю настаивать: это не только про меня история, это история про свободу слова в России. Я убеждена, что нынешняя печальная ситуация с гражданскими правами – это результат, в том числе, недостаточной свободы слова. Отсутствие честных открытых дискуссий по актуальным проблемам, давление только одного мнения, запрет на высказывание для неугодных – все это кирпичики в стенах нашей общей тюрьмы.
В том, что Россия за 30 лет после распада СССР так и не стала развитой демократией, виноваты, в том числе, журналисты – которые изменили своей профессии. Лживые ведущие федеральных телеканалов. Трусливые корреспонденты, не способные задавать острые вопросы чиновникам. Беспринципные медиаменеджеры, готовые снять любой проблемный материал и опубликовать любую заказуху по требованию учредителя. Самоцензура журналистов государственных и муниципальных СМИ прекрасно дополняла усилия властей по зажиманию свободы слова.
Я никого не обвиняю, я просто хочу сказать, что всегда старалась быть честной по отношению к принципам своей профессии. В награду мне досталось уголовное дело – и невероятная, поразительная волна поддержки со стороны коллег, других настоящих журналистов. Но мы не сможем спасти себя сами, нам нужна ваша помощь – наших читателей, зрителей и слушателей, помощь всего общества в целом. Не только журналисты, но и все граждане России должны наконец увидеть, к чему ведет уничтожение свободы слова.
Я – обычный человек. Живу в обычной хрущевке. Хожу в те же магазины что и вы, ругаюсь на эти же самые лужи и ямы на дорогах. Копаюсь в грядках на даче и мариную огурцы. Еще совсем недавно я и представить не могла себя уголовником.
Если пришли за мной – точно также могут прийти и за вами. Простите за этот пафос, но так и есть. И надежда – только на солидарность. Поэтому спасибо, что вы сегодня здесь.
