Как родился спектакль
- Анвар Зоянович, расскажите о детях, которые приняли участие в спектакль «Где-то когда-то», состоявшемся в Пскове.
- Это уже старшая группа, которую ждет выпуск, жизнь у них сложится по-разному: кто-то идет в социум через тренировочные квартиры благодаря друзьям, фонду «Дети Марии», а кто-то в психоневрологический интернат. Но из 10 человек – 8 уходят в самостоятельную жизнь. Они будут выпускаться в августе-октябре, и я пока не знаю, что делать, может, придется объединяться с другим домом-интернатом, чтобы продолжать репетиции, потому что у нас есть уже три готовых спектакля – еще «Высокие карзики» и «Город в табакерке».
Спектакль «Где-то когда-то» сыграли в Пскове второй раз. Первая премьера состоялась в театре «Современник». Традиционно, в спектакле участвуют сотрудники дома-интерната: директор, заместитель директора, медбрат и соцработник.
Он появился, можно сказать нечаянно, случайно. Это затянувшиеся роды. Когда делали первый спектакль «Высокие карзики», в нем было пять эпизодов, сцен из жизни. Одна из них – цирк. Мне на нее уже не хватило времени, сроки поджимали, да и кончились финансы и энергия. Я в то время полгода жил спектаклем, семья меня потеряла. И пятую сцену решил отложить на потом. И вот теперь она нашла продолжение.
- Вы уже несколько лет занимаетесь с воспитанниками Семейного Центра «Филимонки». Почему вы решили это делать, что вас к этому подтолкнуло?
- Частично меня вдохновил Патч Адамс, есть такой общественный деятель, американский клоун. Он проезжал по всем детским больницам в Югославии, Палестине, Африке, был волонтером-клоуном. В конце 80-х годов я с ним познакомился и с тех пор дружил, ездил в больницы тоже. Так случилось, что я в Питере с ним дружил, с ним также общалась директор благотворительного фонда «Дети Марии», но в Москве (с ней я уже был знаком). В итоге так вышло, что все вместе мы пересеклись в «Чаплин-клубе» в Питере. Мы с Марией оба занимались социальной работой, и решили начать совместный проект.
- Дети из центра особенные, с ментальными нарушениями и другими проблемами. Скажите, сложно было с ними работать?
- Самая большая сложность было сдерживаться. Я человек эмоциональный. У нас великолепный коллектив, вольная команда, независимый театр, мы в простых отношениях, поэтому я не боялся грубого словца. А это взаимодействие стало психотерапией на сдержанность, на терпение, получилась своего рода душевная терапия.
Но когда я вижу результат, их радость, что у них получилось, я испытываю невероятные эмоции и внутренне становлюсь за них спокоен. Долгие репетиции, повторения одного и того же накладывают отпечаток на дисциплину. Я говорю: чтобы тебе радовались, хлопали, дарили цветы, нужно много работать. И это их мотивирует.
Перфоманс на площади Сан Марино
- Театр меняет их жизни?
Интересный факт
Раньше на сценический грим Анвар Либабов тратил 35 секунд. Теперь - 24 секунды. Говорит, время сделало свое дело и теперь не надо рисовать морщины и подчеркивать мимику.
- К сожалению, после выпуска некоторые распределяются в психоневрологический интернат, но кто-то остается в социуме, получает профессию. Театр, как я сказал, дисциплинирует, структурирует. Им легче потом выполнять работу, а устроиться они могут малярами, штукатурами, лепщиками, формовщиками. Девочки стараются найти себя в бьюти-индустрии, занимаются маникюром или учатся на парикмахера. Главное, что для них мир открылся во многом благодаря путешествиям.
- Кстати, первый же спектакль, который вы поставили с «Филимонками», был «Высокие карзики», который настолько удался, что вас пригласили в Венецию.
- Да, и произвели полный фурор! Поездку удалось организовать благодаря помощи семейного фонда Илья Сегаловича и фонда «Дети Марии». В этом спектакле актёры и герои — детдомовцы, брошенные. Изначально у меня возник образ кукушки, поэтому ребята там в роли птиц. Я сделал прекрасные костюмы птиц из газет, бумаги, мусорных пакетов – все шло в ход. Сидел до 3 ночи, мастерил, очень волновался, понравится ли детям.
В итоге мы устроили на венецианской площади репетицию, а в местном кафе «Флориан» у нас была настоящая импровизация-перфоманс. Дети доставали красные лапы, начинали вытряхивать из рюкзака газеты и оборачивать им голени.
Затем надевали на грудь рюкзаки, а сверху – мусорные мешки. Получилось, что у птиц были такие грудки, еще и красные носики у них были.
И представьте все это великолепия среди посетителей кафе, где одна чашка стоит 42 евро! На фоне этих богатых нарядов, где костюмы стоили миллионы, а наши – 150 рублей, мы выглядели потрясающе.
В таком виде мы кормили птиц на площади Сан Марко. Дети за это время адаптировались, поняли, что у них есть полная свобода действий, можно хулиганить (в хорошем смысле), и они отрывались, как могли – бегали, бесились, играли с птичками. И это снимала камера. Публика была поражена, стая птиц бегает по Венеции.
- Вы и второй раз поехали туда с детьми, но уже с другим представлением, «Аквариум»?
- Да, это было в 2020 году. Я подумал: вечером в Венеции ничего не происходит, очень мало активностей и огней, мосты пусты. Поэтому я придумал светящиеся светодиодные скелеты рыб и медуз. А чтобы публика могла лучше видеть, поднял это все на шесты. И все это летало над толпой под музыку, было шикарно!
- Такое ребята точно запомнят надолго!
- Думаю, они будут скучать по театру в будущем, вспоминать. Но я рад, что эта часть жизни у меня была и есть. Даже если это будет как часть, веха моей биографии, оставленная в эмоциональной памяти, в фотографиях и видео, то это все равно здорово!
«Быть постоянно «хэппи» невозможно»
- Существует стереотип, что люди-комики, лицедеи, чья профессия развлекать людей, в жизни угрюмые, депрессивные. А вы какой, удается ли избежать выгорания, ведь вы так много эмоций отдаете людям, залу.
- Печаль и грусть мне присущи, это часть моей обыденной бытовой жизни, потому что на сцене я отдаю эмоции. Я сам искренне завидую людям, которые с утра до вечера веселятся, но быть постоянно «хэппи» [счастливым, радостным - прим. ред.] невозможно. Я многое отдаю на сцене, это компенсируется тем, что в жизни я менее веселый, иногда мне хочется побыть одному,
- Вы, наверное, любите в эти моменты прокатиться на своем автомобиле? В одном из интервью вы говорили, что являетесь обладателем двух миниатюрных автомобилей: Ситроена 2CV 1989 года выпуска и Остина-Мини 1987 года выпуска. Вы даже имена им дали – «Утица» и «Капелька».
- К сожалению, их пришлось продать. В пандемию театр «Лицедеи» не работал, накопились долги, и продал «ситроенчик». Благодаря ему мы пережили эту ковидную блокаду, он прокормил всю семью. А с Остином-мини пришлось распрощаться еще в первый кризис 2008 года.
Сейчас такое нестабильное время, что вряд ли получится купить машину. Больше буду кататься на велосипеде. Я смирился с тем, что все подорожало, а Стивен Спилберг так и не позвонил и не позвал в кино.
- Я думаю, что еще все впереди, жизнь непредсказуема!
- Это точно!